Есть два типа людей: Башни и Колодцы.
Те и другие могут быть и высокими, и низкими, и глубокими, и мелкими.
В Колодец легко и интересно спускаться, глубина затягивает, манит тайной самого низовья, ты не оглядываешься, наоборот, рвешься все глубже, не думая уже о том, как будешь возвращаться назад. Ступени вниз могут быть подозрительно широкими и устойчивыми, могут быть шаткими, через одну; их может и не быть вовсе: спускайся себе медленно и верно, будто бы Алиса, разглядывая попадающиеся по дороге судьбоносные знаки, плыви сквозь толщу воды, которая со временем настолько породнится с твоими легкими, что заменит тебе воздух. Гравитация работает на тебя, рано или поздно - ты достигнешь заветной цели.
В Башню же подниматься трудно, тяжелее с каждым новым шагом, на середине дороги обязательно захочется плюнуть на все и развернуться обратно, но увы, задний ход исчез, будто бы его и не было вовсе, и тебе приходится либо идти дальше, либо зависнуть в этом человеке на определенном уровне, в нерешительности, а надо ли оно тебе вовсе. Путь наверх никогда не бывает прост: лестницы узки, бесконечны, по какой-то причине снабжены тысячами нелогичных разветвлений, но вполне способны зажечь внутренний огонь, а вместе с ним и факелы на стенах, чей огонь будет сопровождать уже до конца, стоит ему только вспыхнуть. Гравитация работает против тебя, до верхотуры доходят немногие.
Но не так важен путь, как конечная цель.
В конце Колодца, любой глубины, любой сложности, ждет пустое дно. Даже если оно усеяно камнями, костями, тиной, блестящими монетками - это пустое дно. Каким бы прекрасным ни был твой путь, финал всегда будет разочарующим. А дальше - уже как повезет. Есть вероятность, что сила жидкости, только что казавшейся такой дружественной, сдавит и расплющит тебя, или что недостаток воздуха и света лишит тебя последнего рассудка, что сам покончишь с собой, не выдержав открывшейся правды. Однако есть вероятность, что ты приземлишься, с грустной улыбкой осмотришься по сторонам, и просто начнешь потихоньку наполнять эту пустошь жизнью, создавая из собственной крови и энергии нечто, что пробьется сквозь толщу каменных стен, толщу плит, почвы, песка - наверх. Наружу.
В конце Башни, после ее последней ступеньки, ждет выступ, выпускающий тебя во внешний мир. И, если тебя не сшибет налетевший порыв ветра или не закружится голова, перед тобой раскроется картина, захватывающая дух настолько, что это чувство не сможет передать ни одна даже самая дерзкая фантазия. Смесь восторженности, умиротворения и сладости самого важного в жизни открытия бежит по сосудам, абсорбируясь каждой клеткой тела; ты вдыхаешь воздух полной грудью и понимаешь, что хочешь остаться здесь навсегда. Но ты можешь и не дойти. Остановиться на полпути в сомненьях, раздумьях и нерешительности, зависнув в них навечно, или попытаться-таки спуститься вниз по ступеням, которых больше нет, оставив обесценившихся веру и надежду зависать в спертом воздухе вместо тебя.
Начиная любой из этих путей, ты никогда не знаешь, куда именно ты идешь - вверх или вниз, пространство будто бы меняет плоскость, заставляя идти тебя якобы в горизонтальном направлении, и меняя угол только после того, как ты уже встал на свою дорогу.
Неважно, какой дорогой ты идешь, ты сможешь сделать любого человека лучше. Просто надо помнить, что Колодец никогда не станет Башней, а Башня может разрушиться до уровня Колодца.